Сергей Наймушин X Василий Кузовков
Часть №2

Вторая часть интервью, о котором говорили ранее в блоге.

Ссылка для тех, кому интересно это интервью в видео-формате.

……

― У нас в стране объявлен курс на импортозамещение. Ты видишь какие-то реальные проявления этого курса?

― Безусловно вижу. Даже на примере нашей компании, которая занимается разработкой ПО.  Мы разрабатываем аналоги SAP. И если раньше нам приходилось объяснять заказчикам, зачем это делать, как-то их уговаривать. То теперь они сами просят рассказать об этом подробнее.  Но не знаю, будет ли и дальше педалироваться тема импортозамещения, пока волна немного замедлилась.

На примере Крыма могу сказать, из Крыма SAP ушёл ещё в 2014 году, но до сих пор Крым сидит на SAPе, просто он не обновляется и не поддерживается. Но им продолжают пользоваться. Местные айтишники ведут поддержку того, что есть. Мы тоже туда поставляли свои модули, но нам часто приходилось сталкиваться с реакцией по типу «у нас же есть это, и оно работает, зачем нам ваш продукт». Посмотрим, как дальше будет двигаться импортозамещение по России. Сейчас множество госкомпаний задумалось о переходе на российское ПО, но это процесс небыстрый. Возможно этот переход займёт лет пять, сложно сказать. Например, есть компания на 30000 человек, и у них стоит SAP. Там одномоментно нельзя поменять один программный продукт на другой. Но этот переход однозначно будет. Даже в плане операционных систем у большинства госкомпаний не заложена покупка Windows на 2023 год. То есть они все будут покупать Astra Linux ― это российская разработка на базе Linux. Все постепенно будут переходить на отечественное ПО, но, повторюсь, для этого нужно время.

― А если вот эта история с санкциями закончится. И, условно, через год SAP вернется? Это значит, что люди, которые сейчас пойдут в импортозаместительные проекты, они просто зафиксирует убытки. Или ты считаешь, что сам факт того, что такие вендоры могут уходить, показывает опасность отсутствия своих операционных систем, к примеру? Или будет такой глобальный тренд на десятилетия ― разработка отечественного ПО? Как ты на это смотришь?

― Ну, это, наверное, всё же больше политические вопросы. Я думаю, что SAP не вернется. Потому что есть определенные вещи, в которые Российская Федерация зашла по определенным причинам. И обратно никаких вендоров уже не вернуть. Всё, что сейчас происходит, происходит в сторону закрытия России от остального мира. Тут можно посмотреть на ситуацию Ирана. Их купировали, и они тоже внутри себя начали что-то делать. И если посмотреть сейчас на них, они вообще не зависят от внешнего мира. У них всё внутри есть, абсолютно всё: свои мессенджеры, свои платежные системы, свои карты, даже телефоны. Они продают нефть, пусть даже с каким-то дисконтом, но тем не менее, свой рынок они полностью закрыли. Конечно, у них ушли десятилетия на создание своего «мира внутри мира».  А в России уровень цифровизации очень большой, уровень производства очень большой. Да и в принципе, мы вовсе не страна третьего мира. Нам проще будет полностью подобного импортозамещения достичь. Я думаю, лет за пять справимся.

― Многие предприниматели вокруг меня говорят, что проблемы с импортозамещением в том, что даже в тех продуктах, которые, казалось бы, наши, на самом деле, содержат ключевые 5-10 % каких-то компонентов или софта зарубежных. И даже то, что нам кажется ипортозамещённым уже, на самом деле, таковым не является. И мы тут не обманываем ли себя? То есть, насколько это реалистичная задача на пять лет, как тебе кажется?

― Всё же зависит от самого конечного продукта. Если мы говорим о сыре или колбасе, то там, в принципе, нет ничего такого, что уже не заместили. А если, например, взять ноутбук, телефон или сервер российского производства, конечно, там будут компоненты зарубежные. Apple ― американская компания, но всё производство у них сосредоточено в Китае. Дисплеи она покупает в Корее. Компоненты какие-то тоже покупаются на китайских заводах. Но у неё есть сама идея, которую она реализует на базе каких-то компонентов. И, к счастью, с Китаем у нас хорошее отношения. Все компоненты мы можем найти в Китае. Если не 100, то 90 процентов того, что понадобятся в наших разработках и продуктах, мы можем купить в Китае.  И в целом, это неплохо.

Скажем,  мы хотим построить завод по производству кондиционеров в России. Если всё посчитать, то становится очевидным, что рынка сбыта для этого завода просто нет. А в Китае полтора миллиарда человек, это очень ёмкий рынок. И если ты построил завод по производству ручек, он совершенно точно будет загружен. И ты это все продашь даже внутри страны.  Поэтому там есть заводы по производству процессоров. Они сначала загружают внутренний рынок, а потом идут на внешний.

Или вот ещё пример ёмкого китайского рынка. Есть китайский производитель релейного оборудования. У нас в России, несмотря на то что у нас одна из лучших энергосистем в мире, потребность в релейной защите порядка 15-20 тысяч единиц. В определенный момент китайская компания хотела зайти на российский рынок. Слава богу, её не пустили. Потому что у неё производство на свой внутренний рынок порядка 300-350 тысяч единиц на одном только заводе. Разница колоссальная, и, если этот китайский производитель зайдет сюда, он в рамках погрешности сюда выплюнет терминалов на два года вперёд, продаст их по дешевке, и все местные производители встанут.

То есть, они развиваются на своем внутреннем рынке, а потом начинают уже экспансию на глобальный. К этому моменту у них уже есть деньги, у них уже нормальная стабильная компания, у них загруженное производство, и они могут расширяться дальше. А у нас, если ты построил завод по производству микропроцессорных чипов. Продал ты их, к примеру, 15 тысяч единиц. А чтобы завод окупился, нужно 50 тысяч производить. И что тебе делать? Субсидии у государства брать? Можно таким образом работать, но это тогда деньги нужны от государства. Государство должно понять, что у него завод окупится через 150 лет. Будем мы его строить или проще в Китае купить эти вещи?

― Вот ты сказал о роли государства, и я вспомнил такую статью, где речь шла о застройке городов. Когда застройщики хотят «налепить» какие-то объекты. И людям, в целом, они их продадут, но людям будет не очень удобно. И функция города или государства в этот момент реализовывать какую-то более долгосрочную стратегию на десятилетия и говорить: «не-не-не, ребята, мы вам не разрешим тук строить». Потому что это с точки зрения пятидесятилетнего тренда будет неправильно. В IT, я так понимаю, тоже что-то подобное есть, какая-то регулирующая функция государства? К примеру, мы не пускаем китайского игрока на рынок, но зато у нас не умирают российские производители. Это вообще должно быть или, может быть, сейчас такое есть? Как это реализуется?

― Безусловно это должно быть. Такое «выдавливание» государством сторонних производителей началось лет десять назад. Я сужу по энергетике, если 15 лет назад очень мощно заходили на рынок именно в большой энергетике такие производители, как Schneider Electric, к примеру. То лет десять назад их стали потихоньку ограничивать. И сейчас, в принципе, 90 % оборудования именно российского производства. Та же релейная защита, например, так как она является частью критической инфраструктуры.

И в IT сейчас такая же ситуация: государство, пусть медленно, но зато последовательно движется в эту сторону. И здесь появляется оборудование отечественного производства. Естественно, там есть китайские компоненты, этого не избежать. В программной сфере тоже идёт подобное замещение. И появление российской операционки Astra Linux это с успехом доказывает. Сейчас на неё переходить все постепенно будут.

Роль государства крайне важна в этом плене. Если рынок отпустить в свободное плавание, то Китай его быстро захватит, потому что наше население и рынок по меркам Китая ― это погрешность.

― Мне кажется, что ты уже рассуждаешь как политик. Ты не задумывался политической карьере?

― Я не знаю, честно скажу. Мне пока интересно с ними общаться, смотреть, как они видят этот мир. Как они думают обо всем: думают это бизнесе, думают о стратегии какой-то. Мне пока я вот это интересно. Я очень динамичный человек и мне интересно учиться стратегии, учиться всё просчитывать на несколько шагов вперёд. И я учусь у них этому. В бизнесе стратегия тоже крайне полезна.  Я такой «точечный» бизнесмен, и привык всё делать быстро, а в политике и крупном бизнесе всё немного не так. Там всё происходит размеренно и сразу в нескольких направлениях, это интересно.

Но, допускаю, что лет через десять такое осознание придёт, и я займусь политикой,  почему нет.

― Василий, сейчас объявили льготы для IT. Они реально существуют, работают, кому-то помогают?

― Да, но пока что это не в полной мере.  Но из объявленных президентом льгот пока что на министерском уровне реализовано процентов 40-50.  Введена отсрочка от армии, запущена льготная ипотека, понизили количество персонала для аккредитованной компании. Недавно анонсировали, что порог выручки от деятельности IT снизили до 70%, а был 90.  Мы в IT-комитете «Опоры России» тоже разрабатывали свой список мер поддержки. И высылали в министерство. Не знаю, прислушались ли именно к нам, или запрос был более широким. Но ряд мер уже реализуется, и это радует.

Я думаю, список льгот по IT и их реализация ещё будут расширяться. Единственное, хотелось бы, чтобы этим списком льгот не начали пользоваться непрофильные компании. Тогда эти льготы быстро ликвидируют и новым компаниям в сфере IT тяжело будет начать свой бизнес.

Сейчас тоже такое есть. Например, наша компания разрабатывает и продает ПО. И единица ПО стоит, условно, 100 рублей, а мы продаём их в составе услуг по внедрению, наполнению базы данных и т.д. То есть и у нас договор на 300 рублей, из них ПО всего 100. То есть, доля всего в 30 %. Поэтому в прошлый раз мы не попали в «ковидные» льготы, потому что у нас доля выручки была немножко другая. И нас не взяли, к сожалению.  Сейчас, надеюсь, возьмут в эти «новые льготы».

― Ты привел пример о реальной работе комитета. Даже я благодаря вашей работе на свой запрос получил ответ от замгубернатора, чему был крайне удивлён. Оказывается, сейчас есть такой механизм, по которому они обязаны отвечать на запросы. Но не многие это знают. Другое дело, насколько меня устроил этот ответ. Но хотя бы мой запрос был обработан, это здорово. Ты говорил про Network, который есть в IT-комитете. Как ты вообще свой Network строишь? Где-то за пределами IT-комитета он существует?

― Существует. Нетворкингом я занялся относительно недавно, примерно лет пять назад.

Сейчас в плане нетворкинга я состою в бизнес-клубе «Эквиум», там довольно много интересных ребят. Самое важное, что дают мне такие вещи, как нетворкинг и общение в бизнес-клубе ― у тебя не замыливается глаз, люди извне в таких сообществах тебе могут многое подсказать. Ну и второе, это всё-таки, наверное, некий такой полезный отдых. Особенно на выездных мероприятиях довольно часто важные вопросы решаются, потому что многие люди раскрываются именно в неформальной обстановке. Главное понять, что нетворкинг ― не самая быстрый вещь. То есть, ты должен прочувствовать человека, вы должны понять, подходите ли вы друг другу. А сразу просить кого-то, чтоб тебе дали контракт, странно, как минимум. Это возможно только с построением каких-то долгосрочных отношений.

― Меня очень впечатлило твоя история с таким страгическим нетворком, напомнила чем-то сюжет «Графа «Монте-Кристо». Может быть, ты посоветуешь что-то из бизнес-литературы?

―  Книги которые меня зацепили с точки зрения бизнеса? Это, наверное, всем известная, «Семь навыков высокоэффективных людей». Ещё очень понравилась книга «Как привести дела в порядок» Дэвида Аллена, но для нового поколения она немного консервативная.  «Атлант расправил плечи» очень понравилась, хотя она художественная. И трилогия «Каменный пояс» Евгения Фёдорова про Урал и Демидовых. Мы здесь живем. И знать, как основывался наш город, полезно для бизнес-мышления.

Сейчас читаю «Alibaba и умный бизнес будущего» про корпорацию Alibaba. Они очень интересно строят свой бизнес-модель. Грубо говоря, они начинали с создания маркетплейса, но подошли к этому инновационным способом. Вообще Alibaba сейчас ― это огромная экосистема. Там есть всё, начиная от логистических компаний, заканчивая мессенджерами и социальными сетями. Теперь они даже кредитуют банки, а надо понимать, что в Китае крайне консервативная банковская система. Раньше только госбанки в Китае давали кредиты, и только кредиты крупные. Что означает, что у малого бизнеса фактически не было возможности кредитования. И Alibaba зашла в нишу микрокредитов, а ранее в Китае никто этим не занимался

Они автоматизируют все возможные бизнес-процессы. Первым делом они собирают bigdata и выстраивают бизнес-процессы под автоматизацию. Третьим шагом они делают некую обратную связь от клиента. И мне очень нравится их концепция выстраивания рынка от запроса клиента. У нас же наоборот, у нас рынок говорит «тебе нужно купить футболку Gucci». А они смотрят, действительно ли есть запрос на продукт, и только потом его производят. Надеюсь, это будет в мир потом транслироваться дальше. Потому что люди становятся умнее, потребление становится более осознанным. Поэтому всем рекомендую эту книжку, особенно айтишникам.

― Большое спасибо за рекомендацию. Когда ты рассказал про книгу «Каменный пояс», у меня такое озарение возникло. Мы находимся в Екатеринбурге. Есть «Музей истории Екатеринбурга», и у них есть экскурсия, в которой я уловил очень мощный месседж. Дело в том, что в Екатеринбурге традиционно очень много всего сделано купцами, а сейчас мы ― предприниматели― по сути, преемники тех же самых купцов, промышленников и торговцев. То есть мы тоже, когда мы себя осознаем глобально, можем делать какие-то очень крутые проекты. Я вообще в восторге, что у тебя в IT-комитете эта идея есть. И ты видишь направление для совместного нетворка, создания каких-то проектов, поиска инвесторов или государственных инвестиций. Мне кажется, это очень круто. И, сегодня у нас первое можно сказать, видео, где мы сломали пятую стену. И Прохор, наш видеограф, что-то прокомментировал. Прохор, может, у тебя есть вопросы к Василию?

Прохор: Когда мы будем жить, как в фильме Спилберга «Первому игроку приготовиться»?

― Отвечу так, фантастика всегда остаётся фантастикой. Но, на мой взгляд, каждое поколение меняется, но какие-то базовые вещи должны оставаться в человеке. Я и своих детей тоже так воспитываю. Я не хочу, чтобы они были отрезаны от новых технологий, но какие-то базовые вещи надо закладывать. И в таком мире, как в фильме, мы будем жить тогда, когда вся работа уйдет в виртуальную реальность. То есть, либо это должна быть настолько комфортная социальная обстановка во всем мире, чтобы мы вот так жили, когда все прыгают, бегают, развлекаются. А кто работать будет? *улыбается*

Либо должно общество поделиться на два типа. Одни работают на заводах, что-то производят, а другие играют. Но это должен произойти какой-то социальный взрыв, чтобы так все сложилось. В любом случае, люди будут работать, люди будут и отдыхать. Когда мы отдыхаем, мы можем зайти в виртуальную реальность или дополненную реальность, поиграть, что-то поделать. Но работать все равно надо. А это значить, не только программы писать. Нужно же и что-то кушать народу. Соответственно, нужно производить что-то. Грубо говоря, хлеб печь, сыр делать. И от этого мы не уйдём. По мере развития технологий, наше пребывание в виртуальной реальности будет нарастать, но до определённого предела. Потому что реальный мир никуда не денется.

Либо мы должны улететь на какой-нибудь Марс построить там кемпинг, где будет кислород. Всем сесть, надеть очки и с помощью роботов добывать марсианские ископаемые. Возможно, конечно, что нам удастся создать биоробота, который будет делать за нас всю работу. А мы будем играть в игры, но пока мне это сложно представить.

― Кстати, недавно вышел фильм, в котором вот эта тема была раскрыта очень хорошо. Человеку сделали клона, а потом оказалось, что клон лучше человека. И клон решил жить его жизнью.  Я думаю, эта история очень далеко нас уведет в философские разговоры и она бесконечная…

― На самом деле, искусственный интеллект ― крайне интересная тема.  Сегодняшние нейросети находятся на уровне пятилетнего ребенка. У меня дочери пять лет. И я иногда думаю, а ведь это вполне неплохо. Такая нейросеть уже может принимать какие-то решения, может какие-то логические выводы делать. И это все будет развиваться, и в какой-то момент, вполне возможно, что искусственный интеллект станет мудрее, чем человек. Но тут возникает вопрос эмоций.  Человек же очень часто принимает решения на основе эмоций, этим мы и хороши, и плохи одновременно. У искусственного интеллекта эмоций не будет. Так что, за роботами надо следить.*смеётся*

― Василий, спасибо тебе большое. Было сегодня очень приятно с тобой общаться. Меня зовут Сергей Наймушин. Мы сегодня разговаривали с Василием Кузовковым про IT, энергетику, будущее человечества. И много других интересных тем мы сегодня ещё затронули. Большое спасибо.

― Спасибо большое. Мне было очень приятно рассказать вам о себе. Надеюсь, это даст вам новые темы для размышлений.